Косогоры да поляны,
Запах терпкий, полыняный,
Деревушки, дым из печек,
Что стоит на берегу,
И стога в лугах, как свечки, –
В моей памяти живут.
Даже заросли бурьяна,
Плес на речке, безымянный,
С детства в сердце берегу.
На плетне сидит ворона,
Стайкой куры у загона,
Лай собак. Босые пятки
На проталинах весны.
И рубашка вся в заплатках,
И заплатные штаны.
Окрик взрослых для порядка,
И до ночи игры в прятки —
Так росли когда-то мы.
Три семьи в одной избушке,
А зимой еще телушка,
Ей любуемся с полатей
(Там хватало места всем:
Милюзговым сестрам, братьям –
Умещались без проблем).
Хлеба черного горбушка,
Из душицы чай по кружкам –
Рады были мы и тем.
В тех годах неизгладимых
Нет, не паиньки росли мы,
Без слащавой жили неги.
Да, дрались по мелочам,
Каюсь, делали набеги
На арбузы по ночам.
Были сдержанно любимы
И обидами ранимы,
Исцеляясь без врача.
Повзрослели, разлетелись.
Постарели, поседели.
К сожалению большому,
Стали мы совсем другие.
И жилье для нас — не дом уж,
А большущая квартира,
Где диваны и постели
С модой, чтобы на пределе,
Непременно дорогие.
